Артюшенко Олег Григорьевич
«Мой сын едва не задохнулся». Ребенка с приступом астмы отказались принять в частной клинике Екатеринбурга
Называть частную клинику, где произошла эта история, мы пока не будем. У нас нет задачи «кошмарить» бизнес медуслуг или врачей, которые работают в коммерческих больницах. История Елены и ее четырехлетнего сына Андрея заинтересовала нас прежде всего потому, что банальное отсутствие лицензии на оказание услуги и нужного специалиста в престижной частной клинике едва не стоило мальчику жизни.
К счастью, его мама сама оказалась врачом, и сейчас здоровью ребенка ничего не угрожает. Но не исключено, что в следующий раз, когда на пороге той же самой или любой другой коммерческой больницы (практически все сегодня имеют те или иные лицензионные ограничения) окажется «пациент с улицы», нуждающийся в срочной помощи, все закончится не так хорошо. Поэтому сегодня мы хотим рассказать вам эту историю, чтобы, во-первых, очертить масштаб проблемы, и во-вторых — понять, должны ли в частных медучреждениях оказывать экстренную помощь.
15 ноября Елена и ее маленький сын отправились на цирковое шоу Мстислава Запашного. Вскоре после окончания представления, примерно в 19 часов, у четырехлетнего Андрея случился приступ бронхиальной астмы. На арене цирка выступали дикие животные, шерсть которых, судя по всему, и вызвала острую реакцию.
Обострение возникло как раз в тот момент, когда женщина с ребенком находились около одной из частных поликлиник в центре города. Елена предположила, что в больнице Андрею смогут ввести препарат скорой помощи при астме, который снимет приступ удушья. Но, к ее удивлению, в клинике отказались не только оказать неотложную помощь, но даже не стали осматривать ребенка.
Елена, мама Андрея:
— Андрей не мог идти самостоятельно, поэтому в больницу я внесла его на руках. Я подошла к администратору и описала ситуацию. Администратор отказала мне в помощи, сославшись на то, что в данный момент детского врача нет на месте. Мне объяснили, что у поликлиники нет лицензии на оказание подобного вида помощи, и посоветовали обратиться в 9-ю детскую больницу… К нам подошла женщина, на вид — врач или медсестра. Я попросила ее хотя бы осмотреть мальчика и оказать первую помощь. Она отказалась. Помочь вызвать скорую помощь и дождаться ее приезда в клинике нам никто не предложил.
Елена взяла мальчика на руки, вышла из клиники и стала ловить машину. По словам женщины, время шло на минуты, поэтому она приняла решение ехать домой (Елена живет в паре кварталов от клиники), где находился запас препаратов на экстренный случай и ингалятор.
Елена:
— У ребенка было состояние острой одышки, которое может закончиться остановкой дыхания. Подобная ситуация требует неотложных действий. Я тоже доктор, и к нам часто обращаются пациенты не по специфике… Поэтому считаю, что в клинике могли оказать первую помощь.
Вместе с Еленой в тот день находились ее друзья, которые также стали свидетелями того, как Елене и ее сыну отказали в экстренной помощи. Нам удалось связаться с одним из них.
Ирина, подруга Елены:
— Сначала в клинику зашла Лена с сыном, потом зашли мы: нас было двое взрослых и двое детей. Лена стояла около регистратуры. Мы остались около поста охраны, так как в клинике было много народу. Я слышала, как Лена пыталась уговорить администратора, чтобы она вызвала медработника, который мог бы осмотреть ребенка и оказать ему первую помощь. Но администратор лишь повторяла: «Езжайте в 9-ю больницу». Нас возмутил подход к пациенту: пришла женщина с ребенком, которому требуется неотложная помощь. Хорошо, что Лена сама врач, и поняла, насколько серьезно положение. Не исключено, что ребенка бы просто до 9-й больницы не довезли…
Мы обратились за комментарием в поликлинику. Вместо того чтобы сразу связаться с дежурившим в тот вечер администратором, там стали отсматривать видеозаписи с камер наблюдения. Интересно, что на видео не нашли ни Андрея, ни его мамы, хотя время своего визита в клинику Елена указала максимально точно (дело в том, что в это время она позвонила мужу, чтобы сообщить о случившемся, и время звонка было зафиксировано в памяти телефона). С администратором в больнице поговорили только на следуюшие сутки… В итоге в поликлинике рапортовали, что вечером 15 ноября обращений с детьми до пяти лет не было вообще.
Представитель частной поликлиники в центре Екатеринбурга:
— Обращений с детьми до пяти лет в указанный период времени администратором не зарегистрировано. Кроме того, мы отсмотрели видеозаписи с камер наблюдения и не смогли идентифицировать названного вами пациента.
В любом случае, говорят в поликлинике, вечером 15 ноября в их филиале в центре Екатеринбурга не было ни одного специалиста, который мог бы оказать ребенку квалифицированную экстренную помощь. Более того, в филиале в принципе нет детских врачей.
Представитель частной поликлиники в центре Екатеринбурга:
— В отделении есть не все специалисты. Кроме того, в клинике действуют некоторые лицензионные ограничения. Неотложную помощь по всем параметрам мы не оказываем. Специалисты скорой помощи также не могли бы оказать помощь, так как наша служба скорой помощи не занимается неотложкой. У нас другая система, другой режим работы… Так что администратор повела себя абсолютно адекватно, попросив обратиться в 9-ю детскую больницу.
Также в клинике пояснили, что уже принимали пациентов с экстренными случаями вне очереди. Однако речь идет о тех случаях, когда в клинике были профильные врачи.
Мы обратились в Министерство здравоохранения, специалисты которого лицензируют частные клиники, и спросили: должны ли в коммерческих больницах оказывать экстренную медицинскую помощь человеку, пришедшему к ним с улицы.
Константин Шестаков, представитель Минздрава Свердловской области:
— Любые медики, даже если они работают в коммерческой организации, обязаны оказать экстренную медицинскую помощь. Проблема в том, что коммерческие клиники не заточены под экстренную помощь. У них нет реанимации, может не быть лицензии или специалиста, который готов оказать эту помощь. Лечебное учреждение оказывает только те виды медицинской помощи, на которое оно получило лицензию.
В Министерстве также пояснили, что в данном случае речь может идти, скорее, о нарушении этических норм. «Как минимум в подобном случае в частной клинике должны были помочь женщине вызвать скорую помощь и дождаться ее», — считает Шестаков.
«Медицинский закон Ротенберга».
Чиновникам компенсируют потерю здоровья по высшему разряду!
В России без лишнего шума приняли закон, позволяющий госслужащим бесплатно получать особую медицинскую помощь.
Российские власти не могут обеспечить квалифицированной медицинской помощью всех нуждающихся в ней россиян, о чём наглядно свидетельствует проект бюджета на 2015-2017 годы. Денег не хватает, понимаете?
Не хватает на всех. Но на некоторых - хватит. Президент подписал закон, который официально возвращает в российское право понятие привилегированного «спецконтингента». Своя рубашка ближе к телу.
Несколько месяцев назад в Госдуму внесли законопроект, в котором изначально предлагалось всего лишь поправить грамматическую ошибку в тексте действующего закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». «Заменить слова «медицинской помощью» словами «медицинской помощи»», - вот и всё.
Первое чтение документ прошел в сентябре. Второе и третье - 10 октября. Обсуждения не было. По мотивам при голосовании не захотел выступить ни один депутат. «Внесены 4 поправки», - только и сказал глава Комитета по охране здоровья Сергей Калашников (ЛДПР), докладывая о результатах подготовки текста ко второму чтению. Голосовали почти единогласно: 439 «за».
И вот - подпись президента, финальный аккорд. После опубликования документ вступает в силу.
А ведь поправки в текст были внесены... как бы это помягче сказать... совершенно бесстыжие. Они предлагают дополнить статью действующего закона «Об особенностях организации оказания медицинской помощи» отдельным категориям граждан (сейчас это работники очень вредных производств, жители закрытых административно-территориальных образований или «территорий с опасными для здоровья человека физическими, химическими и биологическими факторами»). И наделить правом на особое здравоохранение ещё и лиц, «занимающих государственные должности Российской Федерации, лиц, замещающие отдельные должности федеральной государственной гражданской службы, и иных лиц».
Лица, занимающие государственные должности - это президент, премьер, министры, губернаторы, аудиторы Счетной палаты, глава ЦБ, судьи, прокуроры, депутаты Госдумы, сенаторы и прочие перечисленные в Конституции уважаемые лица. Какую должность надо занимать чиновнику, чтобы иметь право на спецмедицину - решат президент и глава правительства. Распространится ли привилегия на членов семей чиновников? Тоже решат они. А «иные лица» - выдающиеся спортсмены, артисты, заслуженные деятели всяческих наук и искусств, изобретатели...
Может, ещё и главы госкорпораций? Может. Если президент так решит.
Казалось бы, ничего нового. Разве мы не знаем, что есть ведомственные больницы и поликлиники, и что депутаты и сотрудники администрации президента лечатся «забесплатно» (то есть за счет налогоплательщиков) в медицинских учреждениях Управления делами президента?
Знаем. Но впервые право на привилегию в части оказания медпомощи и право на привилегию решать, кто этой самой привилегии достоин, откровенно прописывается в законе.
Зачем? А затем, что возникли проблемы с каналами финансирования привилегии. Тот же законопроект предлагает прописать, что оно «осуществляется за счет: бюджетных ассигнований федерального бюджета; средств обязательного медицинского страхования».
Прописать про «федеральный бюджет», причем в первую очередь, было принципиально важно: с 2015 года общие, для всех правила возлагают львиную долю расходов на здравоохранение на Фонд обязательного медицинского страхования, чьи возможности обеспечить нормальное функционирование системы... как бы это помягче... сомнительны. ФОМС не по карману содержать даже наши, не привилегированные больницы, где вместо 6 коек в палату впихнуто 9, где туалет - один на все отделение, причем в конце коридора, где никогда не работает «тревожная кнопка» у кровати больного, где...
Но если даже на это всё не хватает денег, то как сможет ФОМС профинансировать отдельные палаты и повышенный комфорт спецклиник - ведь по закону все граждане перед системой медстраха как бы равны? Вот и потребовалось узаконить выделение дополнительных средств на них из федерального бюджета.
Первый замглавы Комитета по бюджету и налогам Оксана Дмитриева («СР») предположила, что на спецмедицину пойдёт «часть средств, предусмотренных на оказание стационарной медпомощи (всего - 157 млрд. рублей)».
В заключении на прогноз социально-экономического развития, который лег в основу проекта бюджета на 2015-27 годы тот же думский Комитет по охране здоровья ссылается на Минэкономразвития, которое предупреждает: «Наращивание финансовых обязательств системы ОМС с одновременным сокращением других источников финансирования здравоохранения (федерального бюджета) ... будет негативно сказываться на функционировании здравоохранения и приведет к снижению доступности качества бесплатной медицинской помощи для населения Российской Федерации.
Могут появиться очереди и листы ожидания на оказание плановой специализированной медицинской помощи по тем профилям, где очередность отсутствовала. Отдельные ресурсоемкие виды ВМП могут стать практически недоступными для части населения. Медицинские организации государственной и муниципальной систем здравоохранения будут наращивать объемы платных медицинских услуг, заменяя ими бесплатную медицинскую помощь.»
Теперь понятно? Этим небольшим законопроектом власти признали: одноканальное финансирование здравоохранения через ФОМС, объявленное светлой целью, не может обеспечить достойный уровень существования и развития здравоохранения. Но сами лечится в финансируемых только ФОМС больницах они не хотят.
...Всем известно, что воздух на верху пирамиды власти сильно разрежен и вреден для здоровья, но не до такой же степени!
Оказалось, что до такой. Они напрочь забыли, что президент Ельцин в начале 90-х получил массовую поддержку россиян, провозгласив борьбу с привилегиями. Борьбу со спецраспределителями для партноменклатуры, спецпайками, спецлечением и членовозами.
Марина Озерова